Отзыв на дораму In Family We Trust

Небольшая улица с претенциозным названием "Аллея Джиранант" заканчивалась тупиком. Инспектор Пувадол на символизм и знаки судьбы не отвлекался, в мистику не верил - считал её следствием чьей-то расхлябанности. Не читал комиксы: было скучно разглядывать детские картинки. Не то, чтобы ничего не понимал в графике, она у него была своя, особенная чёткая: белая рубашка и чёрные брюки трупа мужчины - владельца сети отелей Джиранант. Тёмно-алая лужица на полу и потерявшее цвет мёртвое лицо в богатых интерьерах показались ему густыми мазками незаконченной картины. Привычный цинизм пришлось тщательно маскировать скорбным выражением лица. Версия самоубийства исключалась, пистолет на месте происшествия не найден. Последние, кто общался с покойным, были его сестра и жена. Красивые глаза и приятный голос помогали инспектору расположить к себе женщин на допросах. В этот раз два шустрых парня перехватывали у него инициативу следствия. Он симпатизировал их сыновней преданности, но сыграть внимательного, участливого друга дознавателю не удалось.

   Инспектор, конечно, философский трактат не читал, но о конфуцианстве слышал. Учение о государстве и иерархии семьи, обеспечивающей устойчивость этого государства, не занимало его. Привнесённые китайские ритуалы смешанных тайско-китайских семей ему - тайцу - если и казались странными, то как у настоящего буддиста не вызывали осуждения, а также и интереса человека практичного, в силу профессии не впадающего в экзальтацию. Он не мог видеть главного: картины-сцены, где все поклоняются почившему и выстраиваются в ряд - навязанный, неприятный и унизительный. Такова эта очередь для многих, кто в ней стоит. Но уверенный дирижёр, взмахом руки пресекая недоумённые возгласы, расставлял фигуры с нескрываемым удовольствием от процедуры упорядочения. Ангельски белые, благообразные кудельки и демонически яркий, плоский бесчувственный рот - образ лишённого сомнений хранителя более чем двухтысячелетних традиций, не подверженных изменениям. Интересы семьи выше интересов отдельных её членов. Превосходство мужчины по праву рождения. Мужчина - глава и опора семьи, продолжение рода и закрепление фамилии. Единственный, кто принимает решения. Женщина - строительный материал для другой семьи и фамилии своего мужа. По этой причине девочки в родительском доме лишены всех привилегий - от бытовых до наследственных. Им предписано покорно сносить свою второсортность. На первый взгляд, всё обоснованно, но именно мальчишки взбунтовались против несправедливого отношения к своим мамам и тётям. Если устои с негодованием отвергает молодое поколение, считающее равнозначными для нации и общества мужчин и женщин, вероятно, настало время к их мнению прислушаться.

  Чтить обычаи, сохраняя самобытность народа, важно не за счёт разрушения судеб конкретных людей, этот народ составляющих. Утрированные укоренившиеся правила вовсе не безобидны. За провозглашаемым "благо каждого должно подчиняться благу общему" легко укроется самое настоящее предательство близких. Как усердно не замуровывай труп в стену, его яд просочится и зальёт фундамент, дом рухнет, погребёт под собой всех соучастников, превратившись в мертвецкую. От острого чувства вины избавиться не получится. Пальцы задрожат, прямые линии свернутся в неумелые карандашные наброски, словно расписавшись под трусостью рисовальщика. Скомкать жизнь другого человека оказывается просто, как вырвать, скомкать листы. Горько осознавать, во что превратился вверенный ему символ безопасности.

  Убийство рвануло в ещё недавно дружном семействе, подозрения мгновенно расчленили его на враждующие армии с неизбежными перебежчиками. Молодёжь вступила в битву, ожесточённо отстреливаясь, изощрённо провоцируя месть и дальнейшие события, применяя запрещённые приёмы. Трагедия пнула в самомнение и вывернула нутро каждого. Двоюродные братья Пит (актёр Джейджей Критсанапум) и Йи (актёр То Тонапоп) входят в жёсткий клинч друг с другом, пытаясь оправдать своих матерей. Вытаскивая на публику семейные тайны, они не подозревают, что самые страшные открытия их ждут о самих себе: какими они могут быть, на что способны и как далеко готовы зайти.

   Сонгиос Сугмаканан - режиссёр "Гормонов", сценарист "Гормонов 2". Успешно разобрав волнующие подростков темы, в качестве режиссёра и сценариста этого детектива решил покопаться в проблемах семей, приверженных древним традициям. Фанатичное следование которым неизбежно вызывает недвусмысленный протест младшего поколения. Молодые не судят старших и не отказываются от семейных ценностей. Наоборот, стремление их сохранить более человечное: пожелание быть счастливыми всем и каждому, не в угоду или в ущерб остальным. Отличить требование сограждан соблюдать моральные нормы (как самосохранение) от имитации благопристойности сложно человеку неуверенному, страшащемуся отторжения социума, позволяющему собой манипулировать. Смакуя подробности чужой личной жизни, люди редко вдаются в суть происходящего и устраняются, сочувственно разводя руками на убийственную нерасторопность правосудия. Показав шокирующую реакцию на поступок героя, автор упрекает общество в лицемерии, предостерегает от опасности идти на поводу его мнения.

  Была ли литературная основа у сценария - информации не нашла. Поэтому восхищение тонким психологизмом достаётся сценаристу и режиссёру в одном лице. И настоящей актёрской семье профессионалов и начинающих, которой я поверила. Написано, снято, сыграно так, что находишься внутри истории и примеряешь случившееся с героями на себя в этих эмоционально тяжёлых сценах. Невыносимо давиться слезами и протягивать трясущиеся руки, оказавшись бессильной что-либо изменить для своего ребёнка, когда он кричит о помощи. Таять сердцем под сосредоточенным взглядом крохи, пытающимся осмыслить и запомнить твоё лицо. Замирать от прикосновений неожиданно царапающих пальчиков. Всё сворачивается внутри, когда совершенно взрослый сын смотрит тебе прямо в глаза: не верит, не поймёт. Как отнестись к таким разным и обидным поступкам своих детей? Вот, где родительская мудрость пройдёт испытание.

  "Всё потому, что вовремя нас не зовут", - пожал плечами инспектор, надевая фуражку и отворачиваясь от застывших в растерянности родственников. Садясь в патрульную машину, он на минуту задумался: "Сыновья сильнее, умнее своих отцов и дедов, умеют прощать. Но разве так не должно быть? В этом и есть провидение."