Отзыв на дораму Oldboy

«Смейся, и весь мир будет смеяться вместе с тобой. Заплачь — и ты заплачешь в одиночестве». © При рассмотрении кинематографа как составной части (или, скажем, вида) искусства целесообразней подразумевать такого рода фильмы, как «Олдбой» Пак Чхан Ука. Вышедшая в 2003 году картина является второй частью Трилогии Мести. Она удостоилась гран-при на Каннском кинофестивале, а также непосредственно корейской награды «Большой колокол» сразу по нескольким направлениям. Но образность, не лишённая смысла, доказывается вовсе не общественным признанием, а является само собой разумеющимся фактом, который не вызовет сомнений после вдумчивого просмотра. Особая атмосфера, подача, смысл, психологизм и, не побоюсь сказать, философия — всё это является базисом фильма. «Олдбой» смело можно назвать авторским кино, действительно артхаусом в наиболее этимологическом понимании слова. С первой частью цикла, «Сочувствие господину Месть», фильм связан лишь наличием этой самой мести как двигателя процесса. На этом сходства заканчиваются: если в «Сочувствии...» Пак Чхан Ук нагнетает атмосферу благодаря максимальному минимализму, то во второй части он добивается того же эффекта противоположным способом — практически непрерывной классической музыкой, более насыщенными красками и неординарной операторской работой. Даже актёров в «Олдбое», казалось, просили переигрывать в некоторых моментах. Происходящее от этого не превращалось в какой-то лайв-экшн. Напротив, в совокупности создавалось ощущение намеренной экспрессии для создания эффекта притчи, наполненной метафорами и реже аллюзиями. Здесь персонажи не укладываются в классические рамки и постулаты. Добро смазывает зло, а зло, в свою очередь, смазывает добро. Протагонист выступает в роли антигероя, не противопоставляясь антагонисту, а составляя с ним единое нерушимое целое в качестве связующего звена сюжета. Для них обоих разнятся лишь способы и причины появления приставки «анти», но всё происходящее в конечно счёте сводится к художественному монизму. Мораль проста: месть не приносит успокоения, а делает заложником; превращаясь в смысл жизни, она навсегда становится тем единственным, что заставляет человека вставать по утрам, а лишившись объекта мести, лишаешься и смысла жизни, более не находя его ни в чём из-за тех мер, на которые пришлось пойти. Таким образом, та жестокость, которую видит зритель, присутствует не ради жестокости как таковой или же пустого обессмысленного гротеска. Напротив, жестокость в «Олдбое» приобретает совершенно иной смысл: она как яд, отравляющий сознание героев. Предвижу возмущение некоторых смотревших относительно кое-чего более омерзительного, чем насилие, и промелькнувшего в фильме целых два раза, в разных временных в рамках и в отношении обоих героев. Если со стороны Ли У Чжина это было совершено из-за его очевидного расстройства личности, то со стороны О Дэ Су — в силу частичной потери памяти. Во-первых, прошу простить за столь расплывчатые формулировки — вызваны они желанием уберечь потенциального зрителя от так называемых спойлеров (хотя в художественном произведении и не считаю загадки сюжета основной причиной ознакомиться, здесь случай немного иной). Во-вторых, спешу разъяснить: этот ход со всей ясностью кричит о важности человеческого сознания. Европоцентрический ум может вспомнить дуалистическую теорию Декарта и неизбежно упрётся в тупик, наткнувшись на Энглельса, а азиатская модель мышления по-дзэнбуддистски найдёт ответы на поверхности. Что касается финала... Разве вывод о том, кто ушёл, а кто остался, можно сделать не на основании самого названия? Или всё же стоит ответить «от противного»? И, выходит, семидесятилетний старик — тот, кто ушёл, а не тот, кто остался? Ответить — невозможно. Говоря иначе, концовка в лучших традициях корейского кино. «Важно не то, почему тебя поймали. Важно то, почему тебя отпустили». © Ну а вывод только один: «Олдбой» — шедевр, заслуживающий более чем одного-единственного просмотра.